I Веруем лишь в цветастый хруст, бальзам сердец скаредных. Чтим только лжи распродажный уют в судьбодробилках бетонных. Это ли нам завещания проза? Это ль – обитель взаправды? Отсель в очах седенятся невзгоды? Это – и всё? И мы – не на смарку? Библия по Заветам канонизована даром – следуем лжеевангелию от Вараввы. ...Был среди нас едва ли раз – Он Один. Прозрил насквозь фальш самооправданья, Внимал аки дар медовый шелест задушевных гардин – Прожектор нашего грехопаденья. Тогда Он нас любил-щадил, тусклил отраженье Лика своего зазеркалья. Не «По» – Для нас пришел, наши дух и сердца раскаменить, и с тем навек уйти. Но вот явился вновь под горезвон миллениумского застолья – на именины нашего раздолья... * Под мёртвым грузом распротухших истин, средь глухонемоты помпезной, Поколение за поколеньем мечет бисер, равняется на инфернальных клерков. Пролучить словом – в топку дело, Взломать примером – насмешить, Как жертвой не всполоть живолишайники омелы, Так пламенем из пепла нас не возъискрить... Прайм-тайм кичливо благоденствует в эфирах одубевших мозгополушарий, - Картонный фон-барон в нём благолепствует, взлелеивая пиплхавный серпентарий. Пробиться сквозь пресытость всемдоволья – не каждому воздюжить. Ну, разве Он – Сын Божий. Слезой своею дней котёл остудит, Сердечным подвенечьем на алтарь возложит партитуры наших судеб. Для нас размягчит библейский гранит, рекою вольётся в пустынную бурю. II Не громнул небосвод, не возрыдали облака, слепящей молнии разряд не сколлективил эходоленосные слова. Как кровь нам пущен грехогонный яд, Гордыни в пляс пошла стена, Вглазился недоперепроданный наш брат – Праматерью для голоса Его – крещеная вода. * – Я вспять говорю вам и всякому, не гневаться на брата своего. А кто же брата назовёт «дурак» - тот подлежит геенне огненной. – Кто таков?! – воздрожала земля от тыщ мегатонн самоцельно грозноправедного гнева. – Нашей благодетели огонь как посмел ты изгасить? Разве вокруг миллион – – сам не видишь? – как стыдов без совестей кипит? – Мы – брат за брата – в Ад! Мы – брату брат – любовь! Мы всех себя изжертвовать во благо брата всеготовы! Рёк Спаситель тогда: – Кто совсем без греха – первым брось камень в меня! – Что же, Мессия, воля Твоя – Мы – соль земли, свет мира! Так жить Тебе под ливнем камня! Каменный водопад – дорога Христа. * – А ведомо ль вам, что сказано – «око за око, и зуб за зуб»? На се говорю – не противься злому. И коль уж пощечину отвесило зло – изготовь свой лик под вторую. А сколь на рубаху твою воззрилось оно – отдай и всё остальное. – Ишь, провокатор каков! – уповторилась дрожь аки тыщ мегатонн всесамодовольных рож. – Нашей кротости полон как посмел ты усомнить? Разве вокруг миллионом волн – не слепец ли? – не зришь, как ненависти синь-океан бурлит? – Мы – голубятник мира во яви и плоти, Мы к насилию брезгливы, и к шелковной щелочи. Мы любовию воспламенимся ко врагам, яко к братам! Возрёк Спаситель тогда: – Кто совсем без греха – камень брось первым в меня! – Что же, Веститель, воля Твоя – Мы – свет вночи, мёд пира! Так жить Тебе под градом камня! Каменный водопад – дорога Христа. * – А собирательство сокровищ земных – не ваша ль есть услада? Так моль, и ржа, и вор на них зачинят покражу! Не вами ль позабыта всесущность сокровищниц небесных, Коих ни моль, ни ржа, ни вор не изворуют и не подкопают? Ибо где сокровище ваше – там сердце обрящите. – Зрим, ты – ворона поклёв? – заходуноходило гонорливое море громом тыщ мегатонн тридцати серебряных подспорий. – Нашей барскоплечести щедроту как посмел пустить ты впроворон? Разве вокруг миллион – – да прозри же! – не видишь алчности врезок позавистливее наших доллароглазелок? – Мы – племянники котомки, босоногая пыль, Само разравнодушие к монетам звонким, черствой горбушатины похмель! С себя всё вымем – отдадим сирым и убогим. Изрёк Спаситель тогда: – Кто совсем без греха – первым брось камень в меня! – Что ж, Назарянин, воля твоя – Мы – рука помощи, тепло камина! Так жить Тебе под взбурьем камня! Каменный водопад – дорога Христа. * – Судить о сущем любите – забыли, что – «не судите, да не судимы будете»? Ибо каким судом рассудите, каким мерилом мерите – вас так осудят и умерят. И все и каждый – Не лицемерь! Сучек в глазу у брата твоего равняется в глазах твоих бревну. Сперва ты вынь его, затем суди да мерь. – Подводишь под поклёп?! – вулканулись аки горы запалом в тыщу мегатонн колонны пятые да малахольны. – Истость наших всеозаряющих законов посмел перекорёжить в знак вопроса? Разве вокруг миллион – – ты ль не чуешь? – как тиранов инквизиторит многоголосье? – Мы – для правосудия зашорье, поруконожный его гнёт, Мы – объективности фриволье, самой Фемиды нетленный офорт. Как стражники блудливой отары дозорим днём и ночию. Прорёк Спаситель тогда: – Кто совсем без греха – камень брось первым в меня! – Что ж, Искуситель, воля твоя – Мы – снасть судьбы, суд Линча! Так жить Тебе под рокот камня! Каменный водопад – дорога Христа. * – Коль нет совсем средь вас греха – живите, как велит душа. Поступайте с другими так, как ждёте вы от них вобрат. Возводите обитель свою на камне – ни реки, ни ветры, ни дождь ей не страшны. Не стройте замки в облаках и на песке – размоют, разветрят, раздождят их стихии небесной сыны. Так наущал нас, как власть в занебесье имущий – не как жарогребущий попо-политикано-фарисей. Но когда окончил слова сии, Его ученья мудрости народ не воздивился. – Так кто Ты таков?! И Что есмь? – низвергнула гнев тыщмегатонная ересь. – Мать-добродетели нашей пантеон почто распинать всуеслов разгалопился?! Что же вокруг не узришь святых миллион? Гляди! Тебя разопнём без Голгофы! – Мы – свят от свята – хоть в рай! Мы – престолонаследники эдемского сада – Нам Ты воздай!.. Боле не рёк Он о наших грехах, Камень не звал на себя. Что же, Иешуа, воля Твоя – Мы – феникс Понтия Пилата! Псалмом для Тебя – песня камня в день перед страстною пятницей. Каменный водопад – вечная доля Христа...
|