Луна меж домов мелькает плоская – ночь опять. Маленьким этим, бледным диском – ни дать ни взять.
Как блюдце. Желтое мелкое плоское - воды испить. Голая наглая феминистка Выйдет на небо начнет учить: "Господа кошки, прошу садиться на плоские крыши. Пусть город слышит, как вы поете. Пора напомнить им, вы живете под тем же небом и той же лампой дневного света, что кто-то солнцем зовет нелепо.

Господа воры, прошу пробудиться. Отжаться нужно, зевнуть небрежно, можно побриться.
Пусты карманы, и неизбежно, пора трудиться. Ваш выход в люди пусть будет тихим, тащите все, что еще сгодится. Любовь чужую, когда увидите не берите - потом вовеки не продадите, и даже даром забрать обратно былых хозяев не убедите.

Ведь люди только о ней вздыхают, когда не знают, чего им все это будет стоить, какие случаи с ней бывают. Когда узнают, такая плата их вряд ли устроит, такие вещи не забавляют их большей частью. Им нужно счастье пустое звонкое и простое, как звон монеты и право это у них забрать уже невозможно. И как бы не было в жизни сложно ходите мимо – она годится лишь для согрева постели в зиму.

В простую шутку все обращается постепенно и станет жутко, когда становится второстепенным все то, что важно. Когда в пустую вы разбазарите все улыбки, все ваши силы, не выносимым вам станет счастье во всей округе, когда уже не найдете больше себя друг в друге. Теперь запомните и ступайте – воруйте, пейте, играйте в карты, на деньги, женщин или на флейте, на чьей-то жадности или страсти кому по масти. Кому что в пору. Но я прошу вас, граждане воры – любовь руками не смейте трогать.