Давно уж нету той квартиры коммунальной.
Одни лишь стены... Только это мало значит...
И ветер в печке, как молитвой поминальной,
О каждом вспомнит. И пронзительно заплачет.

И, может, вспомнят те обшарпанные стены,
Что повидали много радости и горя,
О коммуналке шумной той послевоенной,
Где восемь комнат. Восемь судеб и историй.

Как собирались за большим столом соседи.
Где много плит. И на тарелках скудный ужин.
Слепой танкист, что лишь наощупь шил медведей.
Вдова с сынишкой, что ждала с надеждой мужа...

Теперь здесь пусто. Дом скрипит, вздыхает тихо.
И ветер в печке, словно плача, завывает.
А у подъезда постарела облепиха,
Да лишь старушка вспоминает, вспоминает...