Мимо рта – разноцветные тазики,
мимо сердца – ухоженный город.
Только Коська со мной в медной клетке
о своём бессистемно поёт.
Календарь насаждает мне праздники,
будто в них есть какая-то фора,
но за окнами тот же коллектор
провожает армады «Тойот».

Жлобоферма не в генах заложена,
а скорее в гражданском укладе.
Погляди, сколько дымных чудовищ
фонарями упёрлись в бордюр!
Что с того, что заставлена лоджия
штабелями ножей для оладий?
Коська тоже вздохнул: «Всё готовишь…»,
притащив помидоров бадью.

Вперемешку болваны и баловни
в этом пёстром кругу заоконья
раскишелись назло гороскопам
муравьями двух разных природ –
и служи хоть Терезе Амбаловне,
хоть тотемам твоей колокольни –
апеллируешь только к раскопкам,
из которых сбежал главный крот.

И не надо ни тюрем лефортовских,
ни режимного гнева Глевахи:
посели в небоскрёбе без лифта
работягу, рантье, циркача –
будет литься из крохотной форточки
плач недавнего парня-рубахи,
словно где-то в газете улитка
прочитала про скорость луча.