Я сплю не в барокамере – и плавно увядаю,
как брошенный антуриум на даче в октябре.
В мечтах рисуй хоть золотом две стороны педали:
медаль – она другая в том же спортинвентаре.

Чудес не получилось из песка и глинозёма.
Всё те же путешественники – мимо да к своим,
а осень обусловлена нехитрой аксиомой
константы дисциплины предстоящих штатных зим.

Ресурс ушёл на слушанье спектаклей и докладов,
на «сбегай-принеси», на «помоги тащить баул» –
тем временем по лестнице карьерной так, как надо
взбирался тот, кто грамотно систему обманул.

С большой дорогой – да, что тут сократствовать – не вышло.
Сто сцен перетоптал – и всё беспутный дебютант.
Карабкаешься в гору по поверхности булыжной,
да сбрасывает вниз то Бармалей, то темнота.

Подпорченное зрение – надеюсь, не причина
тотального прощания с ездой без никого,
и пусть всё остальное так же противоречиво –
сигнал не посылает затонувший поплавок.

А было б интересно перебраться через воду
к притрушенным пыльцой агломерациям турбаз,
взять что-нибудь покорное катоду и аноду
и наконец понять масштаб ущербности сейчас.

Раздули пир горой из шмурдяка и профитролей
по случаю стечения каких-то смутных дат,
а где мой эликсир был альдегидом профильтрован –
кого уже волнует в эти волчьи холода?

Обноски да лохмотья – лишь причёска шоумена,
и та давно – как веник раннебрежневской поры.
Бунтарское мальчишество берёзой отшумело,
сглотнув горбушку пряника со вкусом просфоры.