Ах, Бабий Яр... Холодный... Неживой...
Рыл львиной лапой землю плод каштана.
В пыли - юлой, ковровою листвой
мы шли дорогой изжелта-багряной.

Ни фонарей, ни арок - ничего.
Луна, как будто в мутном целлофане.
И шелест - мне: "Целуй, целуй его,
целуй его, как я не целовала"...

Лохматый ветер, ряженный в рыжьё.
Ручей, под землю загнанный, в погибель.
И - в слух тебе: "Люби, люби её,
люби ее, как я ее любил бы"...

Не Бабий - Ярый. Ярый Яр густой.
Здесь и ладонь - менорой оплыванной.
Шурша листвой, опавшею листвой
мы шли дорогой горькой той, багряной...