Ах, этот Александр Сергеич Пушкин!
Простили мы ему и нрав горячий,
И склонность эпатировать собранье,
Крамольные и дерзкие стихи.

Ему простили странное безбожье,
Почти простили порченых красавиц,
Посмертно уплатив сто тысяч долга. -
А он нам все заранее простил.