Квазимодо однажды не выдержал -
сиганул от гигантского аиста
на окошко гостиницы Китежа,
где рассольником пахло наваристым.
Чистоплотный парнишка помешивал
в затрапезной бадье две фасолины.
Режиссёр этой пьесы ждал меньшего
на массиве своём обособленном.

И напомнил армейскую вводную
эпизод из затёртого прошлого.
Посуди: если ты - земноводное,
на хрена тебе суп и пирожные?
Но глаза безобразного карлика
выразительнее, чем карбункулы:
в них парами альпийскими арника
на свету исходила как будто бы.

А мальчишка из дикого лагеря
херувимами был изолирован
от промышленной антропофагии
тридцатиузловыми заливами.
Этих жёстких условий достаточно
для того, чтоб хотеть смены климата
и чтоб кухня без Марфы Путятичны
для пупырчатых лап была вымыта.

К девяти расколдованный мученик
хлорофиллом наполнил гостиницу -
и леса непристойно дремучие
двум парнишкам приснились в одиннадцать.
Как принцесса болотная вовремя
на такие глаза не позарилась -
уж не знаю. Примите снотворное
и исследуйте жабий тезаурус.