Николай Ширяев -     поэт, прозаик,
1970 года рождения, преподаватель биологических
дисциплин  в вузе. Автор трех сборников
стихотворений: «Строки», «Версии», «Продолжения».
Дипломант 5-го Волошинского конкурса в
области прозы.
- Николай, в одном из своих стихотворений вы написали о поэтах: «Наши мысли и наши судьбы / На корню не нужны потомкам». Это ваш приговор будущему поэзии?
- Это скорее иллюстрация состояния востребованности поэзии  на конкретный момент. Сейчас поэзия стадионов не собирает, это очевидно. Часто поэзией, увы, интересуются только сами пишущие. А насколько поэты окажутся востребованными в будущем – покажет время.
-Меняется мир, отношения, уходит старое, но душа у человека, к счастью, остается. В чем, по-вашему, души наших внуков будут находить отдохновение?
- Внуки и правнуки часто возвращаются к мыслям бабушек и дедушек. Мир быстро меняется и ориентиры – тоже, в том числе в поэзии. Например, стиль Федора Сваровского (Москва) сейчас очень популярен, но четверть века назад вряд ли кто-то мог это предсказать. Какой будет поэзия еще через двадцать пять лет?  6-й Волошинский фестиваль показал, что среди молодежи все большую популярность приобретает белый стих.
- Какие жизненные темы волнуют вас ныне, и вы хотели бы отразить их в прозе или стихах?
- Надоела политика и все с ней связанное. Прошлый год был окрашен любовным чувством,   появилось много стихов о любви. Что будет дальше, трудно предполагать. Я бы скорее говорил  не о новых темах, а о том, что хочется в своем творчестве изменить. Например, осовременить стиль своего письма, поэтические формы. Много планов и в области прозы.
- Вы по-прежнему предпочитаете жанр рассказа?
- Это как в беге на дистанцию, где есть спринтер, бегущий стометровку, и стайер, одолевающий марафон. Я литературный спринтер. И в поэзии, и в прозе меня привлекают короткие формы. В прозе  считаю себя начинающим новеллистом, поскольку задумок много, а реализованного пока маловато.
- Современная поэзия испытывает натиск от слагающих рифмы. Что отличает, на ваш взгляд, истинного поэта от воинствующего графомана?
- Не признаю термин «графоман», т.к., если сравнивать с классиками русской литературы, то большинство современных литераторов, на мой взгляд, можно окрестить этим словом. А не хотелось бы, потому что каждый, даже со скромными возможностями, литератор решает в своем творчестве определенные задачи.  И такое творчество, мне кажется, может вполне пригодиться и найти своего читателя. А. Блок, например, признавался, что ему мешает писать стихи Лев Толстой, т.е. он в какой-то момент, видимо, испытывал чувство литературной неполноценности. В умении быть требовательным к себе стоит брать пример с Александра Блока. Плохих стихов всегда больше, чем хороших. Это не страшно. Важно другое: желание писать стихи – показатель того, что творчество в принципе существует. Кроме того, поэзия – дело субъективное, у каждого свои предпочтения. Когда Н. Гоголь подавал преподавателю литературы Нежинской гимназии стихи Пушкина  как свои, тот их нещадно правил. Сейчас это выглядит курьезом, но отражает поэтические закономерности.
Если же говорить о моем поэтическом вкусе, то мне сейчас в большей степени нравятся  стихи, построенные на ассоциациях, со сложным неочевидным образным рядом. В последнее время я заметил, что среди интересных мне современных авторов преобладают женщины.
- Назовите хотя бы несколько имен.
- Пожалуйста. Н. Осташева (Москва), Е. Риц (Нижний Новгород), Я. Токарева (Москва).
С Николаем Ширяевым беседу вела Елена Осминкина.