Ольга Брагина, «Фоновый свет»
Киев: «Каяла», 2018

Рифмой Ольга Брагина вполне владеет (в книге много рифмованных стихотворений), но ее стихия — верлибр. Читать эти стихи нужно пристально, неторопливо, подробно. Маяковский сказал: я поэт, этим и интересен; немного перефразирую: человек талантлив, одарен — и тем интересен, и в мир этого человека погружаться — занятие полезное и в психологическом и в эстетическом смысле: вряд ли окажешься заточенным в четырех стенах маленького, неглубокого, утомляющего авторского «я».
В своих стихах Ольга Брагина обращается к людям, предметам, истории, кинематографу, музыке, поэзии, к литературным героям; она спешит делиться всем, что ее задевает, переполняет, огорчает, смущает или просто затрагивает по касательной: фиксирует, берет на заметку, набрасывая речевой эскиз, который вдруг оказывается готовым стихотворением; ее длиннострочные сочинения — это какая-то фанатичная уверенность: все, что озарено любовью — вчера ли, сегодня, — не должно пропасть.

<…>
кто-то непременно сохранит все даже если ты агностик все что ты любишь
слова которые сказаны и не сказаны звук шин на мокром асфальте
одноэтажные дома в центре города яблони огороды
пряную кровь цвета соседской вишни

Природа дыхания у Брагиной такова, что она не способна к быстрому проговариванию мысли, она проживает каждую фразу, словно бы не догадываясь, какова будет следующая: что вспомнится? что помыслится? Ее письмо — это язык ощущений, выяснение отношений со временем и с самой собой, попытка с собой наладить ускользающие связи с помощью «ухода» в слово (пусть в тех словах по-женски и отражается смена настроений, но куда же без слова; без него не закрепить себя в жизни, не посмотреть на себя, в себя под рентгеном)

Автор идет от прозаической речи: укладывая ее в строки, утверждает тем самым, что любое предложение, ритмически и графически организованное, содержит в себе стиховые возможности; каждое стихотворение — новелла-миниатюра, лирический этюд-размышление. С одной стороны — личный дневник, с другой — выраженная потребность поделиться с теми, кто способен и кто желает услышать, и тому есть основания: Брагиной есть что сказать — и сказать лишь так, как может только она.
Стихи эти безусловно трагические, но не в каком-то возвышенном смысле. У Брагиной нет «небесного», она вся на земле, но «земное» у нее, сегодняшнее, сиюминутное, выступает в контрасте с непознаваемым:

неужели все это исчезнет — форточка дым задвижка
реклама на радио «Ностальжи» тост за осознанность действий
плоды лимонного дерева магниты из городов для которых
не имеет значения существование нас и просить кого-то
запомнить как все было сослагательное наклонение складывать в память
одни и те же истории неужели ты тоже
помнишь что кто-то курит а кто-то вдыхает дым и в ноябрьский ветер
прячет лицо теряясь до остановки

Да и вообще — о каком быте речь? Если стихи дышат любовью, то вот оно — вечное, космическое, главное, главней ничего нет, и «ничего не случится пока подушка хранит твой запах вода сигареты мыло»; и пусть даже «ты снишься мне как снятся мертвые словно они живые». Все переплавляется в песню.