А если проснулся
и понял вдруг:
уже приросло –
и намертво.
А если проснулся –
а пальцы рук
паралич-лограммом замерли.
А если проснулся и –
ни-ку-да:
ни в сон,
ни в голодный обморок…
А если проснулся – а сердце… Да
не сердце – протухший окорок –
уже выгрызаемо изнутри
подвальною серой шушерой…
Уже догрызаемо…

Говори!
Покамест еще послушаю.

О том, что какие-то есть пути,
которых число несчитано –
«пути к отступлению»…
От «Пусти»
простого до сложно вытканной
интриги во зло, чтобы запугать –
чтоб даже и мысль кощунная
пропала…

Все можно.

А дальше, мать?
Я слушаю, ну же, умная,
ответь. Хладнокровная, проясни.
Серьезная и логичная,
дай руку. Дай руку и вы-тя-ни…

Работа профилактичная
не всякой болезни спасенье – здесь
не кариес бленд-а-медичий.

…И были стоянья у края бездн
у страшной Марии Медичи,
и той королевы, что лишь за власть
могла быть любима – собственной
рукою – сведённою – (о, нашлась,
и ей отступлённость!) – ссорилась
с любимым при помощи топора!..
У бездны остановилась – так.

А как по-другому – где не игра,
а сразу все черти – вилами –
в тебя? И в того, с кем срастись – нельзя.
У них это – в книге «Правила…».

Спасибо за строки. Твоя стезя
– твой путь к отступленью – правильный.