Полынным веком перечёркнут навсегда
наш с портулаковым шоссе медовый месяц.
Метро с троллейбусами – это не езда,
сколь залихватски над судьбой моей ни смейтесь.
В среде маршруточников слово «пассажир»
с эпохи Брежнева превыше всякой брани.
Отредактировать бы пару мест в Коране
в угоду прихотям бордельной госпожи…

Конечно, можно начинать и в сорок два,
но хоть одна пчела шалфейная оценит
координацию слезы и удальства
при кашле шкворня и блуждающей антенне?
«Ну, научился, – скажет пару человек. –
Мы в двадцать два давали жару военкому!»
Не то чтоб строго – просто слишком по-другому
в те годы мыслил сталевар и дровосек.

Вон подъезжающей «Славуты» слышен звук…
И это надо было в школе быть зубрилой?
С чего начать гасить влечение – с «Прилук»?
Так ты мне прежний цвет зубов отреставрируй!
Буквально в гроб – на незаслуженный покой –
шлют оболочку моего потенциала,
и рёв сирен, встревая в праздник сеновала,
макает в грязь меня соломенной башкой.

Должна быть тень, но в полдень чирки – кёр, кыр, кюр,
и жжёт источник сучьей жизни прямо в темя.
У чукчей – спорим! – ни один седой каюр
не привлекался к местным тестам по экземе.
А мы такие прогрессивные – аж жуть!
Сдать на права – одно количество мороки
крысиным ядом пропитает эти строки…
Плевать! Пацан я или баба? Ну же! В путь!!!