Какие ж сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?!
В. Шекспир. «Монолог Гамлета».

А мой подъем пред смертью - есть провал.
Офелия! Я тленья не приемлю.
В.С. Высоцкий. «Мой Гамлет».

Офелия!  Я – наг, убог и сир.
По мне берёзы отыграли тризну.
Постичь желая жалкий этот мир,
Я отказался от своей Отчизны.

Шуты – циничны. Короли – смешны.
Попы – жестоки. Евнухи – бездарны.
Безгласный скот расколотой страны
Везут на бойню в поезде товарном.

Орлы меняют клювы на рубли.
Пищат о пращах дохлые пичуги.
Опять уходят в морги корабли.
Опять о море молятся пьянчуги.

От чисел отнимая по нулю,
Летят века к небесным первомаям…
Офелия! Я так тебя люблю,
Что даже книг уже не понимаю.

Мне снится сон. Один и тот же сон:
В нём – гроб хрустальный. В том гробу – Иуда.
Возьми меня! В Эдем. В Содом. В Херсон.
Куда – не важно, только бы – отсюда.

Я с каждым днем теряю высоту.
Широк мне – храм, а катафалк – мне тесен.
Дождись меня на узеньком мосту
В классической, забытой Богом пьесе.

Лежит во мхах готическая мгла.
А демон мой, безгубый и бесцельный,
Следит за мной из дальнего угла,
В один кошмар смешав кабак и церковь.

Офелия! Я – выжат. Я – отпет.
Плети венки и украшай перроны.
Меня везут в совсем другой сюжет
По вечной воле старого Харона.

Горючий дождь разматывает нить.
Кипит вода на пальцах разогретых.
Я ухожу. Позволь мне закурить.
Не отнимай вино и сигареты.

Великий выбор: «Быть или не быть?» –
Не важен мне: везде – одна засада.
Домашний ангел проклят и забыт.
Вселенский ум утратил Боддхисаттва.

Мне жаль Христа. Он Сыном был. Он – свят.
И жаль Варраву: честность криминала –
Милее мне предательства котят,
Которым молока недоставало.

Дурак вопит: «Распни его! Распни!»
Скулит лентяй, прося Господней манны.
Не прячь руки. Спаси и Сохрани
Моё кольцо на правом безымянном,

Офелия… Мой дух сегодня – чист.
Одна лишь ты поймёшь его, не так ли?
Прости меня, голубка. Я – артист
В прекрасном, но не сыгранном спектакле.

                                                    23 октября 2012 г.