замерзает вода, трубный глас ледяной оскомины января - или ты остывала зря
до комнатной температуры, забывала шедевры античной литературы, кусочничать по вечерам, дружба, которой храм
построил архитектор с фамилией непонятной, бледным суриком выводил штукатурки кровавой пятна.
лезвием безопасным редуцировал кратность гласных - здесь были мы,
руки тянул из матери-тьмы, несколько лишних дней потом получал взаймы,
жаркие лампочки рассыпались по клеткам пустых делений, выбоины тела, карстовые пещеры,
вящая твердость в вопросах веры, с клетки на клетку перепрыгивать, ни выигрыш тут, ни проигрыш,
ни просодия, ни просо по зернышку, кирило-мефодиева бесконечная ночь,
фонарь над аптекой колышется на морозе, бездомный лифтер застыл на снегу в неудобной позе,
и подо льдом степной асфальт, под которым вода и город,
и ледяная слюда выпадает за мерзлый ворот