Познать свои глубинные слои,
пройти сквозь внутренние извороты...
...И было так, что мерли соловьи
от собственного пения до рвоты,

и было так, что тихо, как в гробу,
вращало мироздание белками,
и та звезда, которая во лбу,
перетекала в низовое пламя, –

а так хотелось просто. Просто за-
кричать, упившись криком, как бальзамом.
Потом уснуть. И затворить глаза,
чтобы приснились облака над храмом...

...А в них смакует Бог из двух грудин
кровавый стейк, и кровь, как кошка, лащит...
Не отдавай меня, мой господин,
Тому, Кто любит и страшней, и слаще!

Не отдавай! и все равно отдашь.
Мне с Ним тебе, Ему с тобой измена –
явление привычное, как блажь
актрисы, что кобенится за сценой.

Хотя... не так. Иное существо
лишь частью целого умеет значить.
Ты – грешное орудие Его,
которым он меня... решать задачи,

поставленные жизнью, научить
пытается: чтоб ничему не верить,
и никому не отдавать ключи
от самой потаенной донной двери...

И грех – Его. Он сам и Сатана.
Контраста грязи с белизной не чуем
иначе, вот и грешен Он – для нас,
Себя растляя, чистит и врачует

нас. ...А почто бы вам, ребята, не
любить друг друга? Душно, оголтело,
забыв предельно вовсе обо мне?
Идите оба. На. Святое дело.